Однажды, перебирая семейные реликвии, Светлана Павловна Адриас обнаружила тоненькую, уже пожелтевшую от давности лет, тетрадь для записей. А в ней – стихи отца – Павла Михайловича Кокарева. Нахлынули воспоминания. Захотелось с кем-то поделиться. И она пригласила меня в гости.
    Светлана Павловна оказалась очень радушной хозяйкой и интересной собеседницей. Мы долго рассматривали фотографии. А она все рассказывала и рассказывала:
    - Нам с братом Володей (мы были двойняшками) было по три годика, когда в нашей жизни появился Павел Михайлович. Он служил тогда в Армии. Вот сохранилась открыточка о том времени, - Светлана Павловна стала читать: «Добрый день или вечер, дорогая моя любимая Вера Андреевна, а также  горячий солдатский привет детям Светочке и Вове. Сижу в Волховстрое, жду поезда, праздную тоску. Жив, здоров, все в порядке. Пока не пиши, а жди другого письма. Целую. Твой Павлик. 9.04.50 г.». - Отец очень любил маму. Она была красивой женщиной. Посмотрите на этот снимок (Вера Андреевна на нем в молодости. Русоволосая. С правильными чертами лица. Со строгим взглядом. Ну точно Васса Железнова!).
    - На самом же деле, - будто угадывая мои мысли, добавляет  дочь, - мама была добродушным, понимающим, заботливым человеком. Не случайно она, с тремя детьми, покорила сердце отца. Павел Михайлович  немало стихов посвятил ей, своей любимой женщине. Вот некоторые строчки:

    А получилось – на всю жизнь. После того, как не стало мамы (с тех пор прошло 17 лет), сердце свое папа так никому и не открыл, - в глазах моей собеседницы появились слезы, в голосе – грустные нотки. Но она взяла себя  в руки и продолжала:
    - Когда отец демобилизовался, устроился на почту монтером связи. Позже работал инспектором отдела кадров, в райкоме партии инструктором. А в 1960-е поступил на учебу в Ленинградскую высшую партийную школу на очное отделение факультета журналистики. Эти четыре года были трудными для семьи. Но отец, как  мог, помогал нам. И хотя  он жил в общежитии, постоянно на праздники или в каникулы приглашал к себе детей в гости. А мама ездила к нему в отпуск. Это были незабываемые дни. Папа  водил нас в театр, по памятным местам города, покупал мороженое, сладости… Мы чувствовали, что он нас любит, и за это уважали его. А когда повзрослели – гордились им, ведь отец был свидетелем и участником многих важных событий, которые происходили в нашей стране. 8 лет отработал редактором районной газеты «Советское Беломорье» и 17 – в Лахденпохья. 20 лет там же возглавлял организацию общества «Знамя». Был председателем президиума ветеранской организации. Более 20 лет состоял членом Союза журналистов СССР, а ныне России.
    Сегодня наш земляк и коллега живет в г. Питкяранта, ему 82 года. По-прежнему, когда появляется интересная тема, журналист берется за перо. Павел Михайлович в прошлом году дважды побывал в нашем городе, заходил в редакцию поинтересоваться делами и судьбами коллег, с кем приходилось  работать когда-то. Можно сказать, и моим был наставником – я работала в многотиражной газете «Гидростроитель», а он частенько замещал на время отпуска или  учебы нашего редактора. С тех пор П.М. Кокарев ничуть не изменился – такой же спокойный, уверенный, интеллигентный,  любознательный (непременная черта всех газетчиков). Только  волосы стали  совсем белыми. Хотя, как  помнится, они всегда были  такими – видно, сказались переживания и непростая жизнь в военное лихолетье.
    В книге «Огненные версты», которая была  издана по инициативе администрации местного  самоуправления г. Питкяранта и района, горсовета ветеранов Великой Отечественной войны,  труда и  правоохранительных органов, П.М. Кокарев пишет:
      «…Первое дыхание  войны довелось испытать в г. Петрозаводске…
Мачеха и я с младшей сестрой проводили в часть отца. Для него это уже была 4-я мобилизация на войну. От звонка до звонка пробыл Михаил Кокарев на германском фронте в 1914-1918 году, 4 года отстаивал завоевания Октября в гражданскую войну, был участником боев в зимней кампании 1939/1940 года…
      Утром мы  попрощались с  отцом, в 15 часов уже были в г. Петрозаводске на пристани, имея на руках столько имущества, сколько может унести женщина с 2-мя подростками. Погрузились на борт и отправились в эвакуацию. Нам повезло. На другой день вторая баржа с эвакуированными была потоплена немецкой авиацией. Как наказывал отец, приехали в деревню, где родились и жили наши тетки, в Вологодскую область. И с осени 1941 по ноябрь 1944 года для меня ежегодным режимом жизни было: зимой - учеба, с весны до осени - работа в колхозе. По окончании   9 классов я по направлению школы оформил документы и пошел на медкомиссию для поступления в Ленинградское артучилище, оно после перебазировалось на Алтай. По семейным обстоятельствам не уехал в училище, а решил поступить на учебу в Петрозаводский автодорожный техникум. Однако летом мне как призывнику вручили повестку на военные сборы, а в ноябре - и повестку о призыве в армию.
      9 ноября я должен был явиться в райцентр вместе с ровесниками из нашей деревни, а 8-го  вечером пришел отец - их часть проходила после формирования через Череповец, и он отпросился на ночь повидать семью. А это по проселочной дороге 25 км. Посидели мы с отцом до поздней ночи, а утром он чуть свет ушел в Череповец. А мы, новобранцы, - в райцентр. Это была моя последняя встреча с отцом.
      В райцентре Мекса нас продержали 2 недели, а потом отправили по домам и окончательно призвали 8 декабря. 10 декабря мы уже были в Вологде, где и стали солдатами 34 запасного стрелкового полка, 293 стрелковой дивизии. Так как я имел почти среднее образование, меня перевели в учебный батальон роты по подготовке расчетов станковых пулеметов. Предполагалось за 3 месяца нас обучить и отправить в действующую армию. Но пришла директива отобрать только грамотных и отправить на 3-месячные курсы по подготовке офицерского состава в г. Каргополь, где тогда размещалось пехотное училище. Так я вместо фронта попал в Каргополь и стал военным курсантом. Тяжелая была служба в запасном полку. Трехъярусные деревянные нары, очень скудное питание. И в мороз, и в метель, навьюченные амуницией, со станковым пулеметом на горбу, учились мы ходить в атаку и держать оборону. Испытывали нас на восприимчивость к газовой атаке в специально оборудованном убежище столько, сколько мы могли выдержать. Два события, особенно памятные в этом полку: расстрел при всем построении около столовой изменника Родины - дезертира. И второе - как мы, зеленые еще юнцы, конвоировали маршевые роты штрафников. Приказ был таков: при малейшей попытке к бегству - стрелять. А ведь, по сути,  под ружьем мы держали своих отцов.
      В Каргополе служба проходила в минометной роте, готовили офицеров, командовали минометными расчетами…  9 мая война окончилась. Училище перешло на мирные сроки обучения офицеров. Переехал я в Петрозаводск. Здесь из трех курсов училища сформировали один, демобилизовали всех, кого по возрасту должны были   уволить  из армии. А нас, молодых, перевели в 27 отдельный окружной полк связи, здесь же в г. Петрозаводске. Так несостоявшийся пулеметчик и минометчик стал военным связистом, в качестве которого и окончил службу в апреле 1951 года. Так сложилось, что нам, последнему военному призыву, довелось прослужить в армии почти 6 с половиной лет, пока мы не обучили военным специальностям призывников 1928-29 гг. рождения».
      Доля в великую Победу внесена этим человеком немалая, о чем свидетельствует медаль «За победу над Германией», при вручении которой ему прямо сказали: «Награждаем за участие в Великой Отечественной войне».
    В старенькой походной тетрадке (теперь уже капитана  в отставке) есть стихи и о войне. Они обращены ко всем женщинам, проводившим на фронт своих любимых мужчин – отцов, братьев, сыновей, мужей:

    Отец Павла Михайловича – Михаил Кокарев вернулся в 1945 году  в г. Петрозаводск на завод  «Северная точка» (ныне завод «Авангард»), где работал до войны. Но в 1947 году при выполнении служебных обязанностей подорвался  на противотанковой мине под Шелтозером. В честь отца Павел Михайлович назвал сына, который родился  у них с Верой Андреевной, когда они поженились.
    Судьбы их детей сложились по-разному. Все, что было в жизни у супругов хорошего, повторили  наследники. Так, дочь  Светланы Павловны и ее муж  вырастили, кроме своих двоих детей, еще двух приемных девочек, и  стремятся  быть  для них  такими же настоящими родителями, каким  является  для их мамы Павел Михайлович Кокарев.